Когда-то1 меня попросили перевести заново этот документ Второго Ватиканского Собора, и я, естественно, очень вчитывалась в него. Отец Георгий Чистяков даже привез мне французский перевод, чтобы выжимать из текста все, что выжали другие. Работа оказалась ненужной, но речь не о том. Может быть, мне мерещится, может — и нет, что там, среди прочего, шла речь о монашеских обетах, которые, собственно говоря, передают в ужатом виде евангельские просьбы.
Итак, нестяжание, послушание, безбрачие. Последнего Спаситель не просит, но апостол Павел поясняет, что без жены как-то проще остальное. Проще оно и без родителей, люди очень редко поддерживают безумие своих близких (вспомним Феодосия Печерского, Франциска, Фому, Екатерину, которых мучили матери, считавшие себя верующими). Однако это — другой сюжет; сейчас мне хочется рассказать очередную притчу.
Одна женщина дала вышеупомянутые обеты. Живет она в миру, мало того — в семье, хотя, естественно, без мужа. Работает и зарабатывает. Казалось бы, при чем тут нищета? (Заметим, что часто говорят именно так, а не какое-то «нестяжание».) Но у нее не только почти никогда нет денег — у кого они есть? — она стала просить милостыню, и через интернет, и так. Точнее, попросили за нее, и теперь, когда очень надо, кто-то присылает, кто-то оставляет, кто-то дает прямо.
Послушание тоже не дремлет, и не какому-нибудь «генералу настоятелю, генеральному настоятелю», а всем. Тут мы и переходим к сути: обеты подразумевают позицию в мире, где принято тянуть одеяло на себя. Отец Саймон Тагуэлл, если помните, снимает сомнения, вроде: «А может, нищий богаче тебя?», «А может, он все пропьет?» и т. п. Наше действие прежде всего нужно нам самим, для обработки души. Точно так же и с отсутствием власти. Да, оно мешает навести порядок, но все же, все же ангелы наводят его лучше. Применяй самое сильное средство; остальное приложится.
Остановлюсь: такую дичь мало кто выдержит. Что же до «средств», вспомним слова св. Фаустины.
Долгий опыт подсказывает мне, что сейчас я услышу: «Тогда же будет полный беспорядок!» Ну, начнем с простейшей борьбы — уборки. Что же до наведения порядка в душах, перенесемся в IV век. Хорошо, пусть его наводят «обычные люди», а уж особенные, монахи, применяют фаустинино средство. Жаль только, что никакой «образ ангельский» ничего не гарантирует, а евангельское безумие принимают нередко (или редко) те, кто давал самые простые обеты, «отрекался» и «сочетовался», и то обычно — не сам, а через крестных.
- Перевод заголовка: Cвет миру (лат.). [↩]